Соланж лежа наблюдала за ним. Ее пристальный взгляд не двигался. Глаза даже не моргали. Хотя ее рука оставалась в руке Джасмин, все ее внимание было сосредоточено на Риордане. Когда он покачнулся, а успокаивающее тепло исчезло из нее, она выдохнула.

— Джасмин, он теперь заберет Джульетту. Нам придется побыть сильными немного дольше.

Джасмин незамедлительно склонилась над Джульеттой и поцеловала ее. Не глядя на Риордана, она проговорила.

— Спасибо.

— Вы двое должны быть в безопасности. Если вы отправитесь на мое ранчо…

Соланж тряхнула головой.

— Нет, я не могу. Пожалуйста, постарайся понять. Я знаю, ты стараешься помочь нам, но у нас был не очень хороший опыт с мужчинами и мы чувствуем себя в большей безопасности, когда одни.

Риордан не мог не заметить дрожь, прошедшую через тело Джасмин. Джульетта сжала ее пальцы.

— Сожалею. Но я действительно должен забрать ее в безопасное место для обращения. И мне очень не нравиться оставлять вас двоих здесь одних и без защиты.

— Спасибо за твои целительские навыки, теперь я смогу защитить нас. — Соланж оглядела тела, лежавшие на земле и окружавшие ее. — Большинство наших врагов мертвы. Так, что забирай ее, пока мы ее не потеряли.

Риордан только подхватил Джульетту на руки, когда Джасмин издала кроткий горестный звук, и ему пришлось остановиться.

— Что случилось, малышка? — Использовал он наиболее мягкий тон.

— Как долго? — Джасмин вцепилась в руку Джульетты, словно не могла позволить ей уйти.

— Вы сможете побыть в разлуке два дня? Это даст ей время, чтобы достаточно исцелиться и безопасно встать. Соланж знает о моем народе. Наш мир — это наша честь. И я даю тебе слово, что мы сразу же вернемся к вам, как только встанем. Джульетта сама не захочет ничего иного.

Джасмин кивнула и неохотно позволила руке своей сестры расслабленно выпасть из ее, и в поисках защиты наклонилась к Соланж. Соланж обвила руками Джасмин.

— Давайте, идите. Мы можем быть достаточно бескорыстными, чтобы позволить тебе забрать ее. А я тем временем позабочусь обо всем здесь.

Риордану не потребовалось второго приглашения. К этому моменту он уже почувствовал первые толчки в слабом теле Джульетты, волны неудобства, огненную рябь. Время было очень мало. Он поднялся в небо, прижимая Джульетту к себе, слыша затрудненное дыхание Джасмин, постепенно переходящее в рыдания. Взглянув вниз, он увидел, как Соланж медленно села, привлекая к себе свою юную кузину.

— Я должна была быть с ней, с Джасмин.

— Это никогда не должно было произойти, — мрачно ответил Риордан.

Он не представлял, как смог справиться с диким гневом, в безвыходном положении кружившимся внутри него. Теперь у него были воспоминания Джульетты, сила ее любви к своей сестре и кузине. Воспоминания об ее тети и матери, умерших от рук жестоких мужчин. Пробудились все его защитные инстинкты, а внутри него жил и дышал гнев.

— Спасибо, что позаботился о них. И спасибо за то, что сделал для моей кузины. Я знаю, это было очень неудобно, не быть принятым.

В ее животе разгорался огонь, распределяясь по всему ее телу и охватывая каждый орган. Он разделял с ней ее боль, задыхаясь от ее интенсивности. Так же как и Джульетта, он не был готов к такому суровому испытанию. В его руках она дрожала, воздерживаясь от крика боли и стараясь разорвать связь между их сознаниями.

Риордан увеличил скорость. Он не мог рассчитывать на безопасность своего ранчо или даже на возможность приблизится к собственной территории, но после веков жизни и охоты на вампиров в Южной Америке, он был очень хорошо знаком с окрестностями. Он опустился на землю у подножия гор, направляясь к глубокой пещере с естественными горячими источниками. Земля в ней была богата минеральными веществами, а сама пещера могла быть естественной защитой от врагов. Кроме того, он мог поставить дополнительные меры безопасности и знать, что и люди, и животные находятся в безопасности от случайного столкновения.

У него заняло всего несколько минут, чтобы приготовить пещеру. Взметнулись к жизни свечи, отбрасывая жуткий свет на мерцающий бассейн. Джульетту он положил на мягкую постель, созданную им из богатой земли, которая успокоила ее в своих радушных руках.

— Я знаю, что это причиняет боль, Джульетта. Но я даже не представлял насколько это болезненно.

— В действительности, у нас по большей части выбора и не было. — Джульетта даже не пыталась говорить.

Ее больное горло не позволяло ей этого, да и в любом другом случае это было слишком утомительно. Она могла ощущать, как зверь внутри нее сражается за жизнь, сопротивляясь изменениям в ее теле. Ягуар не желал изменения органов и тканей. А Джульетта была слишком уставшей и испытывала слишком сильную боль, чтобы заботиться об этом.

— Мне хотелось обратить тебя без нападения мужчин. — Он ощутил непреодолимое желание признаться в этом, присаживаясь рядом с ней, удерживая ее в своих руках, поднимая ее пальцы к своим губам. — Я не смог бы продолжить свое существование без тебя. — Риордан не был уверен, было ли это извинением, ему просто хотелось, чтобы она поняла его противоречивые эмоции.

— Я тоже не смогла бы продолжить свое существование без тебя. Так что прекрати заниматься самобичеванием, Риордан, и освободи меня от одежды. Я не желаю чувствовать ее на своей коже. — Последнее было сказано с таким отчаянием.

Он раздел ее как можно быстрее, попросту срывая с нее одежду, не заботясь о материале. При прикосновении ее кожа была горячей. И Риордан опустил свою рубашку в прохладную воду бассейна и протер ею ее лицо и запястья.

— Я однажды видел тебя во сне, — мягко сказал он, после того как выжал капельки воды на ее горло и ниже — в ложбинку между ее грудями. — Ты смеялась. Я помнил звук твоего смеха в течение всех последующих лет. Это поддерживало меня в те времена, когда я не мог найти причину, чтобы продолжать жить. — Он отодвинул волосы с ее лица. Она вспотела, и капельки пота смешались с крошечными капельками крови.

— Я тоже видела тебя во сне. — Ее голос лучился счастьем, единственной вещью, которая удержала его от крика, когда ее охватили судороги и боль, которым, казалось, не было конца. Вцепившись в его запястье и не отпуская его, она старалась дышать на протяжении всего этого, прекрасно перенося все. Когда волны отпустили ее, он вздохнула. — Я все еще думаю, что ты всего лишь моя мечта.

Ему пришлось несколько раз сглотнуть, прежде чем он смог сказать.

— Даже теперь, через что я заставляю тебе проходить?

Ее глаза вспыхнули, напоминая о ее страстной натуре, об огне, заключенном в ее женственном теле.

— Я — ягуар. Когда передо мной встает выбор, я делаю его. Тебя я хотела с самого первого мгновения, как увидела. Как у ягуара у меня нет будущего. С тобой есть. Как у ягуара у меня нет счастья, а с тобой есть. Мне известны различия, Риордан.

Но, прежде чем, она успела сказать что-нибудь еще, на нее нахлынула очередная волна, на много сильнее предыдущей. Ягуар не собирался отдавать ее Риордану без борьбы. Риордан стиснул зубы, стараясь взять на себя ее боль, испепеляющий огонь, который пронесся через ее тело и иссушивший его изнутри. Она проявила стойкость, перенося боль без единой жалобы. А в ее сознании не было ни единого намека на осуждение. Когда и эта волна схлынула, она вдохнула аромат исцеляющих свечей.

— Сейчас мне будет нехорошо.

Это послужило ему предупреждением, и он быстро придвинулся, удерживая ее, пока ее тело избавлялось от токсинов. Ей было очень плохо, когда очередная волна прошлась по ее телу. Когда она отступила, Риордан выругался.

Обхватив ее руками, он отнес ее к прохладному бассейну, погружая их обоих в воду по самую шею и спрятав свое лицо на ее шее.

— Мы это переживем?

Она улыбнулась. Не физически, но он почувствовал ее улыбку в своем сознании.

— Ты такой ребенок, когда дело доходит до меня. Я же вижу, какой ты суровый и упрямый, когда пугаешь всех вокруг себя, изображая плохого мальчика, и расстраиваешься, когда я испытываю боль. — Она уловила мелькание чего-то еще, от чего на ее глаза навернулись слезы. — Ты расстроился из-за того, что случилось с Джасмин. Риордан, это не твоя ошибка. Как ты мог подумать об этом?